Нация и государство

 Корреспондент "Русского Дома" беседует с депутатом Государственной Думы (фракция "Родина"), доктором политических наук, Андреем Николаевичем Савельевым.

Нация выше государства, ведь именно для народа должно жить государство, а не ради реформ, как сейчас. Существует ли ныне в России нация? Да, русская нация существует. Но она подавлена бюрократией, олигархией и криминалом и пока не может заявить о себе.

- Андрей Николаевич! Недавно вышедшая в свет Ваша книга "Нация и государство. Теория консервативной реконструкции" - это большая монография. Последние годы полки книжных магазинов переполнены разного рода политологическими учебниками и монографиями. Как разобраться в этой массе? Чем Ваша книга отличается от этого политологического "половодья?"

- Сейчас "половодье" как раз начинает спадать. А несколько лет назад, действительно, множество авторов предлагали нам свои политологические концепции, вычитанные в зарубежных источниках, как некое откровение. В действительности российская современная политология находится в глубоком кризисе. Чаще всего теория государства поглощается здесь теорией права, будучи включённой в соответствующие академические курсы. Между тем, политическая теория права не развивается, а мертвеет. Не отпускает теория права и тех, кто занят поиском социальных новаций, - практически все они укладываются в либерально-западническую правовую парадигму и никак не отражают самобытной специфики России.

В своей книге я предлагаю вернуться от новации к традиции. Это позволяет увидеть, что философская и политическая мысль Запада ещё совсем недавно (до Второй мировой войны) была совершенно иной. Зная свою традицию, нам можно поучиться и у европейцев. Соединить русское и общеевропейское научное достояние в политической теории - важнейшая задача.

- Вы пишете в своём труде не столько о государстве, сколько о нации. Партия "Родина" также провозглашает, что нация выше государства. Почему же необходимо вести речь о теории государства?

- В современной политологии наблюдается глубокий разрыв между пониманием государства и пониманием нации, что ведёт к ослаблению того и другого. До тех пор пока проблемы национальной идентичности, этнополитики, антропологии остаются оторванными от государственного строительства, оно не может быть адекватным конкретно-историческому контексту, исходит из умозрительных догм. Сегодня марксистская догма заменена либеральной, которая ставит перед властью только разрушительные цели.

Нация выше государства, ведь именно для народа должно жить государство, а не ради реформ, как сейчас. Существует ли ныне в России нация? Да, русская нация существует. Но она подавлена бюрократией, олигархией и криминалом и пока не может заявить о себе. Противоречия нарастают, власть упорствует в своих заблуждениях. Это делает неизбежной национальную революцию - прорыв нации в политическое бытие. Но такой прорыв связан с системным переустройством государства. План такого переустройства следует из разработанной в моей книге теории и из текущих задач национального возрождения.

Ответом на губительные для народа реформаторские проекты либералов должна стать теория нации и государства - консервативный проект оправдания государства, национального суверенитета и национальной самобытности. Теория эта должна идти вместе с политической практикой. В партии "Родина" за единство мы и сражаемся.

- Вы говорите о нации и государстве с позиций консервативного мировоззрения. Но консерваторами у нас называют себя все, кому не лень. Иные либералы тоже не прочь прикрыться консерватизмом, как фиговым листиком.

- Действительно, либералы, разрушившие экономику России, порой осуществляют "кражу смыслов", перенимая у своих западных авторитетов манеру "двойных стандартов". Они многозначительно цитируют русских философов, но за всем этим - пустота, ложь. На практике-то им нужно совсем другое. Их слова о "сильном государстве" означают силу для либералов, сильное полицейское государство для охраны награбленного ими. Все они едины в главном - в отрицании исторической России и желании заменить её "новой Россией". Россией, свободной для них и для Запада.

Истинный консерватизм отличен от ложного тем, что он есть политическое измерение русской традиции. Консерватизм - это жизнь традиции в современности, когда государство существует не для удовлетворения частных капризов некоей "свободной личности", а для всего народа.

- Помимо отечественных либералов имеются и другие силы, которые сделают всё, чтобы в России наша историческая традиция не восстала из пепла, не вышла за пределы узкого круга русских политиков и интеллектуалов, которых стараются оттеснить на обочину и всячески опорочить. Есть силы глобализма, вторгнувшиеся в Россию со своими информационными и политическими технологиями.

- Действительно, под крылом власти вырос целый выводок "доброхотов", ведущих против России подрывную деятельность. Директор ФСБ Н.П. Патрушев открыто заявил о связях так называемых "правозащитников" с зарубежными спецслужбами. Но некоторым "башням Кремля" удобно использовать эту публику против патриотического движения. В последние месяцы из этой политической помойки разнеслись обвинения партии "Родина" в антисемитизме, нацизме, фашизме и расизме. Научные труды моих коллег и мои собственные также подверглись гнусным нападкам. Глобализм проявляется в России в форме невежественного и крайне агрессивного нигилизма.

В предательстве некоторых чиновников, использующих иностранную агентуру против патриотов, мы видим разложение государственности, которое автоматически следует за отступлением от традиции, а в современном мире связано с достаточно "свежей" тенденцией - разгосударствлением мира под влиянием либеральных догм и транснациональных экономических интересов.

- Соотношение сил в России пока не в пользу традиционалистов и консерваторов, не так ли?

- Да. Но это соотношение сил стремительно меняется. Мы имеем все основания говорить о возможности "консервативной революции" - прежде всего в системе ценностей, которая должна поставить нацию над государственным аппаратом и создать соответствующий вызовам времени сплав нации-государства и традиционной культуры.

Консервативная идеология противопоставляет либеральным концепциям свои социальные доктрины: прежде всего, религиозные и державные. В нашей идеологии ценности православные, монархические, национально-государственные, подчёркивающие государствообразующую роль русского народа. Это альтернатива современным тенденциям ослабления мощи государства и скреп политической нации, всё более подрываемым частным и групповым эгоизмом, индивидуалистической моралью, преимуществами национальных меньшинств, федералистскими концепциями, интернационализмом и глобализмом.

Возвращение к традиционной государственности предполагает: проект православной Империи, выстроенной русской нацией и коренными народами России; воссоединение исторической России, русского мира и воссоздание русской цивилизации во всём её пространственном и духовном размахе; вытеснение "лево-правого" конфликта консервативным синтезом традиционализма-реформизма; идеологию политической реакции, противостоящей социальным экспериментам.

Мы можем питать надежду на восстановление традиционных форм власти, присущих традиционно российской государственности, рассчитывая только на очаги и "острова" русской традиции, прежде всего, православной.