Старые разрушители и новые варвары

  Известный американский журналист, старший редактор журнала "Форбс" Павел Юрьевич Хлебников хорошо знаком российским читателям. Перевод его книги "Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или История разграбления России" получил широкий резонанс в нашей стране в 2001 году. Чечня, исламский фундаментализм, евразийство, бандитская Москва 1980-х, теракты, бен Ладен, ваххабизм - это далеко не полный перечень вопросов, которые затрагивает автор в своей новой книге "Разговор с варваром". Не исключаем, что многое в его освещении может показаться неоднозначным, спорным, порой даже шокирующим. Предлагаем читателям "Русского Дома" интервью нашего корреспондента Глеба Якубовского с Павлом Хлебниковым.

КОРР.: Павел Юрьевич, многие ваши статьи и, в частности, первая книга посвящена опальному олигарху Борису Березовскому. Почему, вы, русские, живущие в Америке, вдруг так заинтересовались этой темой?

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: Ну, во-первых, я всегда интересовался русской историей. Я писал свою творческую диссертацию о столыпинской реформе в Лондонской школе экономики. И когда я поступил в журнал "Форбс" в 1989 году, меня сразу направили в Россию, чтобы освещать новый мир российского бизнеса. Я увидел, что, во-первых, реформа проводится безграмотно, поскольку её возглавляют бездарные люди, которые совершают грубейшие ошибки, а во-вторых, что всё это делается в интересах маленькой кучки людей. Идёт полномасштабное разграбление России, к тому же сопровождаемое бандитизмом, насилием, убийствами. Так что уже к 1996 году я хотел особенно сосредоточиться на одной фигуре, которая отражала бы в себе этот странный феномен бандитского капитализма: криминализацию российского бизнеса, сращивание криминалитета и властных структур на самом высшем уровне. Никого ярче Березовского в 1996 году не было, и я начал о нём писать.

КОРР.: А не получилось ли, что вы как бы мифологизировали эту личность, подняли фигуру Березовского на некий пьедестал?

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: Мне многие задавали вопрос, почему я выбрал именно Березовского, ведь можно было бы написать о других олигархах, например, о Чубайсе и так далее. Но дело в том, что Березовский энергичнее и успешнее всех пропагандировал эту систему, потому что он был самый наглый из всех грабителей России. Этот человек нанёс огромный ущерб России в плане деморализации общества того времени, потому что все слышали, как он хвастался, что контролирует государство, видели, как он забирает то, что входит в сферу его интересов. И это многих людей повергло в уныние, некоторые же вообще отбросили всякий стыд и сами стали делать то же самое, только на более мелком уровне. Так что, он был не только главным практиком бандитского капитализма, но и главным его идеологом.

КОРР.: Только ли Березовский виноват в том, что в России сейчас такие времена или всё-таки, может быть, и Запад в чём-то виноват, когда поддерживал эту фигуру?

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: Естественно, здесь многие виноваты, не только Березовский. Отчасти, и Запад виноват: было какое-то злорадство, когда они наблюдали за разрушением России, были и недобросовестные рекомендации со стороны западных советников. Но, я бы сказал, главная вина российского общества заключается в том, что уже ко времени распада коммунизма оно не имело твёрдых нравственных устоев и гражданского самосознания, чтобы противостоять таким хищникам. В любой стране могут появиться люди, подобные Березовскому, но здоровое общество будет им противостоять, и притом не только на уровне высших политических кругов или правоохранительных органов (в России даже этого не произошло), но на уровне общественном.

И к несчастью, русское общество было отравлено коррупцией, воровством, бандитизмом, нигилизмом; распадались семьи, люди теряли надежду, веру. Я думаю, именно это является причиной тех несчастий, которые обрушились на Россию в 1990-х годах.

КОРР.: А сейчас каким вы видите российское общество, появилась ли какая-то надежда, что граждане России стали лучше разбираться в ситуации и выдвигать во власть тех людей, которые способны каким-либо образом помешать окончательному уничтожению и разграблению России?

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: Конечно, политические перемены 1999-го и 2000 годов немного улучшили положение, но болезнь осталась, и она может оказаться смертельной для русского народа.

Главное сейчас для России - повышение рождаемости. Происходит катастрофическое вымирание народа. А когда народ или человек не имеет воли к выживанию и продолжению себя в потомках, это показывает, что у него крайне низкий уровень национального самосознания.

Всё остальное - оборона, экономика, наука и техника, образование, культура - должно способствовать возрождению русского народа.

КОРР.: Ваша книга называется "Разговор с варваром", и стержнем этой книги стали беседы с чеченским боевым командиром Хож-Ахмедом Нухаевым. Значит ли это, что можно говорить обо всём чеченском народе как о варварах?

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: О, нет. Я называю его варваром только потому, что он сам себя с гордостью так называет. В 1980-х годах Нухаев являлся одной из главных фигур московского бандитского мира. Затем он присоединился к Дудаеву, стал крупным чиновником, воевал за дудаевский режим в 1994-ом, был ранен, а сегодня представляет себя исламским фундаменталистом. (Рассуждения этого человека, конечно же, не выражают всей сути движения - скорее, это своеобразная смесь ислама, кавказской культуры и бандитизма). Все стадии своей жизни он объединяет под лозунгом: "Возвращение к варварству". Так он и называет свою идеологию - "Новое варварство". Это человек, который не верит ни в государство, ни в закон, ни в гражданское общество, отвергает даже саму идею цивилизации, говорит о ней, как о зле. Он проповедует, что государство должно быть разрушено, а общество должно вернуться к семейственным, племенным отношениям. Такое мышление широко распространено среди чеченцев в Чечне, в чеченской диаспоре и свойственно всем исламским экстремистам.

Те, кто считает, что бандитизм - это лишь примитивный бунт, неосознанный порыв безответственности, глубоко ошибаются. Бандитизм - целая культура или, вернее, антикультура, основанная на полном отрицании государственных законов и гражданской ответственности. В бандитской антикультуре существует своя шкала ценностей, свои нравы и законы. Сегодня, как ни странно, эта антикультура прославляется - например, в кавказских народных песнях или фильмах типа "Крёстного отца" или "Бригады".

Бандитизм, не менее чем исламский экстремизм, представляет смертельную угрозу нашей цивилизации. Эти два явления тесно связаны. Организованная бытовая преступность легко перерастает в преступность политическую, и бандит легко перевоплощается в революционера или террориста.

Для варвара государство всегда зло, - будь Чечня частью Российской Федерации или независимой республикой. И это зло следует разрушить. Вот почему страдают от этого нового варварства, которое мы видим в Чечне, в первую очередь, сами чеченцы.

КОРР.: Как вы считаете, чеченская проблема - только российская или это мировая проблема?

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: Конечно, мировая проблема. Но трагедия России в том, что она почти всегда в таких мировых столкновениях первой принимает удар. Потому что по своему уникальному географическому положению она является щитом между христианской Европой и исламским Востоком. За этим щитом Европа имела возможность свободно развиваться. Сегодня Россия является слабым звеном цивилизованного мира, а воинствующий ислам всегда идёт туда, где видит слабость. Слабость не военную, не правоохранительных органов или спецслужб, а именно общества. Исламские экстремисты видят, что народ перестал отстаивать свою традиционную идею, свою нравственность, свою веру и активно идут в наступление. Но, естественно, удары наносятся не только по России, ярость исламских экстремистов направлена главным образом на Америку.

КОРР.: Вы знаете, мы в России пока не ощущаем, что в Америке серьёзно задумались над этой проблемой, и каким-то образом намерены помогать России решить чеченский вопрос.

ХЛЕБНИКОВ П.Ю.: Я думаю, Западу нужна сильная Россия. Но не все на Западе это ещё осознают. У меня нет сомнений, что в будущем всё-таки европейская цивилизация, в которую я включаю и Америку, и Россию, и Австралию, поймёт общность своих интересов. Кстати, об этом я впервые услышал из уст Солженицына, когда брал у него интервью в 1994 году. Он сказал, что в Америке и в Европе всё ещё существует образ врага в лице России, но я уверен, что в ближайшем будущем Европа и Америка опять будут нуждаться в России как в своём основном союзнике, потому что идёт большая угроза с Востока. Он это ещё в 1994 году сказал.

Уже много лет идёт роковая борьба внутри Европы за культурное самоопределение. Либералы отстаивают принципы свободного рынка, интернационализма и безбожия, а консерваторы придерживаются традиционных ценностей, защиты национальной и христианской культуры. На Западе эта борьба культур началась в 1960-х годах, а в России разразилась лишь при распаде коммунизма и сейчас набирает силу.

Исход этой схватки между либеральной и консервативной культурой, во многом определит суть европейской цивилизации в XXI веке. Но пока мы разбираемся между собой, рядом с нами растёт страшная угроза: у порога европейской цивилизации стоит воинствующий ислам - так называемый исламский фундаментализм. Он уже развязал самые настоящие военные действия в России (на Кавказе, теракты в Москве и других российских городах), в европейских странах (во Франции в 1996 году, в Югославии в 1992-1999 годах), в США (11 сентября 2001 года). Это пока лишь пробные камни со стороны фанатиков джихада. Большая война ещё впереди. Исламские экстремисты слишком рано начали свой поход. Они могли бы подождать ещё поколение или два и просто численным перевесом задавить и Западную Европу, и Россию, и, может быть, даже Америку. Но своими террористическими актами они заставили людей осознать реальность угрозы и необходимость возвращения к исконным христианским ценностям, на которых основана наша цивилизация.

 

Содержание номера        Главная страница номера