Лев Михайлович Анисов

    В 18 лет ученик Московского училища живописи, ваяния и зодчества Михаил Нестеров впервые увидел в Румянцевском музее картину Александра Иванова "Явление Христа народу". Она произвела на него большое впечатление. И мог ли знать он, когда по настоянию своего учителя В. Г. Перова писал в натуральную величину мальчика, выходящего из воды, что через много лет выстраданная Ивановым, выраженная им в гениальной картине идея затронет и захватит и его. Предчувствие всеразрушающего времени заставит и его говорить о необходимости нравственного преображения общества путем соприкосновения с христианской идеей. Эта идея станет для Нестерова той сущностью, которую он, оглядываясь на "Явление Христа на роду" Иванова, выразит в картине "Святая Русь".
    Михаил Васильевич Нестеров родился 19 мая (ст. ст.) 1862 года в Уфе, в купеческой, патриархальной семье. Глубокая вера, строгость нравов и трудолюбие отличали его родителей. Особенно в семье любили и почитали святых угодников Сергия Радонежского и Тихона Задонского, которые, можно сказать, входили в обиход духовной жизни отца и матери.
    В 12 лет мальчика отвезли в Москву, определили в реальное училище. Отец мечтал дать сыну техническое образование. Но случай решил дело. На рисунки Нестерова обратил внимание инспектор Московского училища живописи и ваяния КА Трутовский. О том не преминули сообщить купцу, и тот, глубоко поразмыслив, разрешил сыну перейти на учебу в художественном училище.
    Уроки В.Г. Перова, как и советы И.Н. Крамского (уже в Петербурге), помогли становлению художественных взглядов Нестерова. Звание свободного художника он получил за картину "Призвание Михаила Федоровича Романова на царство".
    Но творческая зрелость пришла позже. В 24 года Нестеров потерял горячо любимую жену. Смерть любимого человека потрясла его. "Образ ее не оставлял меня, везде я видел ее черты, ее улыбку, тогда же явилась мысль написать "Христову невесту с лицом Маши", - вспоминал художник. Трагедия утраты вложила в его живопись "недостающее содержание, и чувство, и живую душу".
    И потому с таким восхищением была воспринята его последующая картина "Пустын ник", написанная в Сергиевом Посаде (при Троице-Сергиевой Лавре), куда на лето уезжал художник. Тема была новой в искусстве. Художник как бы говорил только вдали от мирской суеты и повседневных, пустых помыслов человек может найти внутреннюю сосредоточенность, нравственное успокоение и ясный смысл своей жизни.
    В 1890 году он выставляет "Видение отроку Варфоломею" - первую из серии картин, посвященных жизни Сергия Радонежского.
    Картину заприметил художественный критик А.В. Прахов и пригласил художника в Киев расписывать совместно с В.М. Васнецовым только что отстроенный Владимирский собор. Работа в соборе привлекла В.М. Васнецова, а впоследствии и М.В. Нестерова возможностью создания "большого национального стиля". "Там мечта живет, - писал Нестеров о работе Васнецова во Владимирском соборе, - мечта о "русском Ренессансе, о возрождении давно забытого дивного искусства "Дионисиев", "Андреев Рублевых". Пять лет жизни были отданы иконописному труду. Кисти М. В. Нестерова принадлежат 4 иконостаса, два запредельных стенных образа на хорах "Рождество", "Воскресение" и "Богоявление" в крестильне. Образы святых Бориса, Глеба, княгини Ольги. Сколько музыки, поэзии, глубины в них.
    На освящение храма приехал государь. "Это был поистине праздник сердца", - вспоминая торжества, писал М.В. Нестеров.
    Работая в храме, Нестеров не забывал и о холстах, поджидающих его в мастерской. Большинство картин, созданных им в эти годы, посвящены жизни Сергия Радонежского. К нему у художника сложилось свое, особое отношение. Для Нестерова Сергий Радонежский был воплощением чистой и подвижнической жизни. Привлекая к себе мирские души, Сергий Радонежский много способствовал укреплению духа русского человека. Он же сыграл основную роль в нравственном сплочении русского народа в тяжкую годину, когда появилась угроза разорения русской земли. "Зачем искать историю на этих картинах? - писал М. В. Нестеров, - Я не историк, не археолог. Я не писал и не хотел писать историю в красках. Это дело Сурикова, а не мое Я писал жизнь хорошего русского человека XIV века, лучшего человека Древней Руси, чуткого к природе и ее красоте, по-своему любившего родину и по-своему стремившегося к правде. Эту прекрасную жизнь я и попытался передать в "Отроке Варфоломее" и других картинах. Я передаю легенду, сложенную в давние годы родным моим народом о людях, которых он отметил своей любовью и памятью".
    "В искусстве нашем меня всегда больше привлекала не внешняя красота, а внутренняя жизнь и красота духа", - выскажет однажды свое понимание мира Михаил Васильевич Нестеров.
    В этой внутренней жизни и красоте духа русского человека принявшего учение Христа, и видел художник силу и неодолимость Святой Руси