С 18 по 20 марта в Москве и Сергиевом Посаде по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II состоялись слушания Всемирного Русского Народного Собора на тему "Вера и знание: проблемы науки и техники па рубеже столетий" - первое мероприятие такого масштаба, в котором участвовали представители как науки, так и религии. Выступивший на слушаниях президент Академии наук Ю.С. Осипов сказал: "В настоящее время в отношениях религии и науки набирает силу процесс их явного сближения". Действительно ли это так, а если так, то почему это происходит?

Да, этот процесс действительно начался. И не потому что ученые подобрели, стали более терпимыми к верующим, а богословы повысили свое образование и прониклись уважением к науке. Субъективные факторы, если здесь и присутствовали, то не были главными. Сближения науки и религии потребовала сама историческая реальность. Оно стало необходимым независимо от того, хочет его кто-то или не хочет. Корабль нашей цивилизации вошел сегодня в такие воды, где традиционное противопоставление веры и разума становится опасным грузом, от которого надо срочно освобождаться.

Первый факт состоит в том, что все притязания науки удовлетворить внутренние запросы человеческой личности окончательно провалились. В течение трехсот лет ученые обещали нам, что когда они полностью ответят на вопросы "как?", из этого сами собой явятся и ответы на вопросы "почему?" и "зачем?" Одному поколению за другим наука говорила: еще немного, еще чуть-чуть - скоро мы поймем, как устроена вселенная и тогда станет ясно, почему в ней появился человек и в чем смысл его жизни. Но шло время, и вереница все новых и новых "как?" не кончалась. Люди стояли с протянутой к науке рукой и получали от нее вместо хлеба камень. Как это их огорчало, хорошо описано в "Анне Карениной".

"Без знания того, что я такое и зачем я здесь, нельзя жить. А знать я это не могу, следовательно, нельзя жить", - говорил себе Левин.

В бесконечном времени, в бесконечности материи, в бесконечном пространстве выделяется пузырек - организм, пузырек этот подержится и лопнет, и пузырек этот - я.

Это была мучительная неправда, но это был единственный, последний результат вековых трудов мысли человеческой в этом направлении".

Конечно, с таким "результатом" можно мириться только временно, ожидая, что за ним последует какой-то другой, более созвучный душе, что неправда сменится правдой. Пока это ожидание было связано с наукой, религия представлялась чем-то ненужным, мешающим развитию знания, которое решит все вопросы. Но настал момент, когда сама наука начала осознавать, что, давая так много разуму человека, она ничего не может дать его душе. Трудно было ученым признаться в этом публично, но профессиональная честность мысли все-таки заставила их сделать это. Сегодня наука уже официально извиняется перед религией: напрасно я согнала тебя с твоего места и пыталась сама осуществить духовное окормление народов - это, оказывается, не мое дело, поэтому возвращайся обратно и снова бери его в свои руки. В речи президента РАН такое извинение прозвучало несколько раз. Религия охотно его приняла. В своей приветственной речи, открывшей слушания, святейший Патриарх сказал: "В последнее время с трибуны Всемирного Русского Народного Собора неоднократно звучали весьма актуальные высказывания о важности духовного влияния Церкви на всех, кто по своему профессиональному долгу работает с людьми - учителей, журналистов, творческих работников. Сегодня не меньшее внимание должно быть отдано специалистам, работающим в новейших областях знания, самой широкой научно-технической общественности". Глава Русской Православной Церкви подтвердил этим ее готовность раздвинуть рамки духовного окормления граждан, сотрудничая с наукой на основе разделения функций. А если есть обоюдная воля к сотрудничеству, то что это, как не сближение?

Однако сейчас происходит и другого рода сближение между наукой и религией. Новейшие научные данные неожиданно начали возвращать нас к той картине мира, которая была дана когда-то в христианском откровении и до недавнего времени воспринималась учеными как плод необузданной фантазии наших необразованных предков. Теперь все могут убедиться, как прав был Френсис Бэкон, сказав: "Малое знание отдаляет от Бога, большое знание к Нему приближает". Атеистическая позиция науки прошлого века и начала нынешнего объяснялась тем, что она находилась в младенческой стадии, когда удобнее питаться жиденькой кашкой материализма: теперь она повзрослела, и ей по зубам стала твердая пища религиозной истины.

Все произошло как в сказке "Аленький цветочек", где страшный вначале жених оказался прекрасным душой, а под конец стал и писаным красавцем. Было бы уже хорошо, если бы наука признала ценность Священного Писания по той причине, что его утверждения о мироустройстве хотя и неверны, но воспитывают в людях добрые чувства, но теперь она должна признать, что эти утверждения вдобавок еще и верны! Ведь она сама пришла к ним с опозданием почти в две тысячи лет, переоткрыла их независимым путем, так что сегодня в их справедливости не может быть никакого сомнения. Один остроумный журналист сказал об этом так: ученые долго карабкались на гору знания и когда, набив много шишек и натерев много мозолей, ступили наконец на се вершину, они увидели, что там сидят и спокойно попивают чай богословы.

Это, конечно, некоторое преувеличение. Наука обнаружила много такого, о чем раньше и не подозревали, и даже те ее открытия, которые соответствуют Библии, не просто подтверждают ее текст, но существенно его дополняют и уточняют. И все же большинство из того, что ученые провозгласили как принципиально новое, оказалось лишь хорошо забытым ими старым, вернее, не забытым, а яростно отрицавшимся. Проиллюстрируем это несколькими примерами.

1. Священное Писание открывается словами "В начале сотворил Бог небо и землю". Под "землей" тут понимается мир видимый, материальный; под "небом" - мир невидимый, духовный. Таким образом, христианское Откровение начинается с сообщения о двухслойности бытия. Наука отрицала эту двухслойность, утверждая, что мир состоит из одной материи. Однако глубокое осмысление возникшей в 1930-х годах квантовой механики постепенно привело ученых к мысли, что невидимая реальность все-таки существует - она вошла в современную физическую теорию под наименованием "пси-функций", которые, будучи ненаблюдаемыми, управляют поведением всех видимых объектов.

2. - Мир создан из ничего, - утверждает христианское учение. - Какая чепуха, - отвечала наука, - мир существовал вечно. Но в середине нашего столетия астрономы открыли "красное смещение", свидетельствующее о том, что вселенная непрерывно расширяется. Это означает, что раньше ее радиус был меньше, чем сейчас. Определив ее нынешние размеры и скорость расширения, легко было вычислить, что 12 миллиардов лет назад радиус вселенной был равен нулю, то есть она и в самом деле появилась "из ничего".

3. - Бог сотворил мир для того, чтобы увенчать его человеком, - утверждает Священное Писание. - Какая нелепость, - возмущалась наука, - никакого замысла, никакой телеологии в развитии вселенной не было: оно происходило по законам природы, а не по воле воображаемого творца. И вот, лет пятнадцать тому назад, сначала робко, а потом все дружнее специалисты стали говорить об "актропном принципе мироустройства" - изначальной нацеленности всех физических констант на появление биологических полимеров - белков и нуклеиновых кислот, - без которых не могло бы возникнуть жизни, а значит, и человека. По-другому это называется "хорошо настроенной вселенной", и хорошо настроена она как раз для нас с вами, так как если бы ее настройка была хоть чуточку иной, нас не было бы на свете. Кто же мог заранее сконструировать именно ту физику, которая была способна стать подножьем биологии и обеспечить существование на земле растений, животных и человека? Конечно же, только Творец, ставящий перед Собой цель и достигающий ее, и не воображаемый, а вполне реальный.

4. - Наши прародители совершили грех, который лежит и на нас, - гласит основной догмат христианской антропологии. - Глупость! - отвергала его с порога вчерашняя наука. - Эволюция, прибегающая к естественному отбору, могла бы давно выправить любой изъян, если бы он даже и присутствовал у первых людей, - времени для этого было предостаточно. Однако развитие молекулярной биологии и генетики показало, что в ДНК любого вида, в том числе и человека, могут содержаться такие кодирующие последовательности, которые "не вырубишь топором", так что соответствующие признаки являются наследственными. Сейчас известно уже много болезней, имеющих именно такую, генетическую, природу; одна из них - гемофилия. Признак, который первый человек вписал в свой геном, совершив первородный грех, и который можно назвать "непригодностью к Царствию Небесному", тоже имел такую природу, так что устранить его обычными селекционными методами было невозможно - тут требовались какие-то экстраординарные меры небиологического порядка.

5. Евангелие повествует о том, как воплотившийся Бог-Сын крестной смертью и воскресением спас обреченного на пребывание в преисподней человека, открыв ему доступ к Небесному Царствию. До последнего времени наука не могла отнестись к этому серьезно, так как она не понимала, в чем может состоять механизм такого "искупления". Теперь все начинает проясняться. Искупление и было той экстраординарной врачебной помощью, о которой говорилось в предыдущем пункте. Надев на себя человеческую плоть и пройдя в ней весь жизненный путь от эмбриона до зрелого возраста, Бог как бы проделал на себе следственный эксперимент, показавший Ему, как изменил нашу природу первородный грех и что конкретно надо изменять в человеческом геноме, чтобы его устранить. В результате Воскресения Христос дал нам "нового Адама", и теперь каждый из нас может стать таким же как он, дав Святому Духу сделать над собой на уровне молекул ДНК маленькую "операцию". Для этого не требуется ничего, кроме обязательного в таких случаях "согласия на операцию", а оно состоит в праведной жизни и исполнении евангельских заповедей. Конечно, такое обновление человека связано с локальной отменой законов природы, но ведь с ней связано и широко известное "обновление икон", отрицать которое совершенно невозможно. Если Святым Духом переписывается или пишется заново икона, почему Он не может переписать крошечный фрагмент нашего генома?

6. Наука начинает становиться единомышленницей религии не только в космологии и антропологии, но и в гносеологии, в теории познания. Лет сто назад они придерживались в этой области диаметрально противоположных взглядов. Ученые были убеждены в том, что познавательные возможности разума неограниченны, и что логико-математическими средствами можно докопаться до любой истины. Но серия так называемых "отрицательных теорем", доказанных самими же математиками, навсегда похоронила эти представления. Оказывается, полнота истины может содержаться лишь в бесконечной языковой системе, а поскольку человек конечен, он этой полноты вместить принципиально не может. Значит ли это, что он обречен пребывать вне истины? Вовсе нет, говорит христианское учение. Бесконечность, заключающая в себе всю истину, - это Бог, и если человеку удастся с Ним как-то соединиться, образовав как бы сообщающиеся сосуды, то в его сознание будет втекать любая нужная ему в данный момент истина - Бог подскажет ее ему. То, что такие подсказки действительно делаются, мы видим на примере духоносных старцев, обладающих прозорливостью и даром видеть будущее. Но тут тоже имеется предварительное условие: человек должен отбросить все свое и целиком довериться Богу - тогда истина потечет по соединительной трубке беспрепятственно. Такое отбрасывание "самости" называется у христиан "смирением" и рассматривается как начало всякого духовного восхождения.

Итак, мы убедились, что сближение между наукой и религией и в самом деле "набирает силу", и этот факт можно считать одной из самых важных характеристик нашего времени. Бедный Левин, если бы он знал, что недалеко уже время, когда истины веры, которые он отбрасывал, как "ненаучные", совпадут с истинами разума и станут самыми что ни на есть "научными"! Тогда он стал бы читать Евангелие, воцерковился и не только избавился бы от мучений, но, может быть, и спас бы свою душу.

Да, сближение началось. Означает ли это, что скоро наука и религия сольются в некое единое "познание"? Никоим образом. Они всегда будут разными, хотя и тесно сотрудничающими, проявлениями человеческого стремления к истине, поскольку отличаются и по предмету, и по цели, и по методологии, и по источникам знания. На прошедших только что слушаниях Всемирный Русский Народный Собор лишь обозначил основную проблематику. Если у читателей будет желание, можно побеседовать об этом и на страницах нашего журнала.

Содержание     Начало страницы