Практические уроки послеоктябрьского столетия
Возможно ли сколько-нибудь точное, всестороннее понимание Октябрьской социальной революции спустя столетие после её начала? Нет большого недостатка в рациональных объяснениях, документальных сведениях и свидетельствах о событиях вековой давности, но нет и единой теории Октябрьской революции. Для нас революционные события Октября – всё ещё наше живое прошлое, наша национальная трагедия. Трудно сохранить объективность по отношению к тому времени, которому каждый из нас так или иначе обязан частью своей биографии.
По некоему совпадению, продолжительность послеоктябрьской истории совпала со средней продолжительностью жизни человека – по известному слову Моисея, запечатлённому в 89-м псалме учительной книги христиан: «Днíе лѣ́тъ нáшихъ въ ни́хже сéдмьдесятъ лѣ́тъ, áще же въ си́лахъ, óсмьдесятъ лѣ́тъ, и мнóжае и́хъ трýдъ и болѣ́знь: я́ко прiи́де крóтость на ны́, и накáжемся» (Пс. 89, 10). Октябрьская революция прожила как историческое явление примерно столько. Значит ли, что эта краткая по историческим меркам жизнь полностью исчезнет в будущем? Что спустя время о ней будет известно только специалистам по истории России ХХ века? В другой учительной книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова, читаем: «Числó днíй человѣ́ку мнóго лѣ́тъ стó: я́ко кáпля морскíя воды́ и зернó пескá, тáко мáло лѣ́тъ въ дéнь вѣ́ка» (Сир. 18, 8). Сто лет прошло, но пришло ли к нам то смирение, «кротость», по слову псалмопевца, которое позволило бы нам извлечь уроки из событий истории Октября?
Контуры тех уроков едва только проступают. И первый из них – урок познавательный. К середине десятых годов XXI века мы преодолеваем веру в эффективность общих теорий, которые надёжно объяснили бы условия возможности нашей общественной жизни. Наша философия жизни и истории – это философия встречного понимания, заботы о другом, в координатном отношении к которому проступает и реализуется, часто сама того не ведая, наша забота о себе. Мы узнали, что у нас нет лёгкого спасения в познании, и вновь постигаем жизненную цену практической философии, в которой, по давнему слову Периандра, «забота – всё».
Другой урок – нравственный, урок веры в идею социальной справедливости. Этой верой были движимы многие идеологи революции. Однако и они, и учреждённые ими как будто справедливые общественные структуры были довольно скоро исторически поглощены – подобно тому, как поглотил своих детей античный Сатурн. «Революция, ты научила нас верить в несправедливость добра», – пела когда-то группа ДДТ. Однако верно ли, что научила? Не стоим ли мы теперь перед необходимостью нового понимания социальной справедливости – не как идеи, в которую следовало бы верить, а как реальности, которой нельзя владеть и которую нельзя учреждать, но которая является горизонтом нашего нравственного и жизненного опыта?
Третьим перспективным уроком можно назвать урок веры в себя, в собственные силы – благодаря или вопреки жизненным обстоятельствам. Никакое революционное социальное действие не было бы успешным без такой веры, придававшей твёрдость и решительность её носителям. Нам же остался вопрос: возможно ли продуктивно распорядиться верой в собственные силы самочинно, безопорно – вне доверия к высшему, трансцендентально несводимому ни к каким идеям, ни к себе самому?
В каждом из таких уроков есть вероучительная подоплёка. То, что было когда-то революцией, для нас стало условием возвращения к основаниям нашей веры. Спустя сто лет после Октябрьской революции мы приступаем к делу нашей веры едва ли не с самого начала. Столетие назад Христос виделся Блоку сквозь мираж двенадцати антиапостолов-красногвардейцев, поверивших в то, что для жизни достаточно опыта «по горизонтали» – автономного здравого смысла и автономной социальной сплочённости.
Мы знаем, что это не так. Мы не верим в самозаконность нашего опыта, как не верим и в истины абстрактных теорий. Мы на практике теперь познаём то, о чём возглашал когда-то Моисей: «Ты возвращаешь человека в тление и говоришь: “возвратитесь, сыны человеческие!”» (Пс. 89, 4).
Мы дошли до края в наших сомнениях и стремимся, насколько отдаём себе в этом отчёт, к Тому, Кто больше истины и жизни. Не рабами идей или абстрактных истин – своими друзьями и сынами называет нас Христос. Христиански трезвея в вере, мы изживаем последствия революционной страстности, стараемся слышать других, приучаемся понимать свою неповторимость и вместе с тем неединственность, незавершённость в нашем историческом настоящем.
Усмотреть в зеркале революционной истории отсвет милосердия Божия, заметить в трагическом прошлом промыслительные и спасительные моменты для сегодняшней жизни – понять революцию, не оправдывая её и не принимая на себя бремя последних осудительных решений. Не это ли наиболее близкая, поучительная для нас практическая философия революции?
Павел Анатольевич ОЛЬХОВ